подине, с тобою умрети, створшему толикую свободу, якоже и дѣдъ твой Романъ свободилъ бяшеть отъ всихъ обидъ; ты же бяше, господине, сему поревновалъ и наслѣдилъ путь дѣда своего; нынѣ же, господине, уже ктому не можемь тебе зрѣти, уже бо солнце наше зайде ны и во обидѣ всѣмъ остахомъ; и тако плакавшеся над(ъ) нимь все множество Володимерцевъ, мужи и жены и дѣти. Нѣмци, и Сурожьцѣ, и Новгородци, и Жидове плакахуся аки и во взятье Иерусалиму, егда ведяхуть я во полонъ Вавилоньский, и нищии и убозии, и черноризци и черници: бѣ бо милостивъ на вся нищая. Сий же благовѣрный князь Володимѣрь возрастомь бѣ высокъ, плечима великь, лицемь красенъ, волосы имѣя желты кудрявы, бороду стригый, рукы же имѣя красны и ногы; рѣчь же бяшеть в немь тольста и устна исподняя дебела, глаголаше ясно отъ книгъ, зане бысть философъ великъ, и ловець хитръ, хороборъ, кротокъ, смиренъ, незлобивъ, правдивъ, не мьздоимѣць, не лживъ, татьбы ненавидяше, питья же не пи отъ воздраста своего. Любовь же имѣяше ко всимъ, паче же и ко братьи своей, во хрестьномъ же целованьи стояше со всею правдою истиньною, нелицемѣрною; страха же Божия наполнень, паче же милостыни прилежаше, манастырѣ набдя, черньцѣ утѣшаа и вси игуменѣ любовью приимая, и манастырѣ многи созда, на всь церковный чинъ и на церьковникы отверзлъ ему бяшеть Богъ сердце и очи: иже не помрачи своего ума пьяньствомъ, кормитель бо бяшеть черньцемь и черницамъ и убогимъ, и всякому чину яко возлюбленый отець бящеть, паче милостынею бяше милостивъ.
Князь же Володимеръ, въ княженіи своемъ, многы городы зруби, по отци своемъ: зруби Берестій и за
- ↑ Ibidem, стор. 608–610.
