Сторінка:Кониський.Вибрані твори 1.pdf/211

Матеріал з Вікіджерел
Ця сторінка вичитана

Дем'ян спинився, глянув наперед, приставив долоню до чола, щоб сонце очей не сліпило, подивився навкруги, поміркував і каже:

— Справді, чи не помилився я. Скажи мені от-що: чи коліно доходило до отієї розкарякуватої верби? Мабуть не доходило.

— Не згадаю! може й доходило.

— А може й ні…

— Нехай! а проте коліно починалося проти дупленастої верби?

— Наче-б то, що й так!…

— Виходить тоді, що ти вкосився?

— Може й вкосився.

— Не «може», а таки так.

— Нехай! так що?

— Значить гріха приняв!

— Не приймав.

— Хіба чуже косити — не гріх?

— Ну, нехай і гріх, — так що?

— Як-же воно буде з сіном?

— Якось воно буде. Сіном тобі верну…

— Як-же ти вгадаєш, скільки треба сіна?

— Я твого не візьму, а свого не дам. Не то що копиці, а й жмені єдиної чужого добра з на свою душу не візьму! Нехай воно скисне. Треба нам правди дійти.

— Авже-ж треба.

— Треба ждати, доки вода спаде, тоді по сухому слід знайдемо.

— Вона може й на те літо спаде, а у нас з тобою смерть не за плечима, а перед очима… Помремо з гріхом… Так не годиться…

Діди замовкли й задумалися… Знати, що слова: «гріх, правда, смерть» мають у них глибоку й велику вагу…

Заким діди мої мовчки поважно міркували, та міркуючи зітхали й хрестилися, косарі косили.