опасеніемъ, даби не были где отъ Татаръ изслѣдованни, не имѣющи себѣ чрезъ нѣсколко мѣсяцей огня, и единожди вт сутки зѣло скудной пищи — толокна и сухарей толченихъ вкушаючи и конямъ рзати[1] не дающи, аки би дикіе звѣри кріючися по тернахъ и комишахъ, и зъ великимъ опасеніемъ, пути своя — разно розъездяся — гублящи, — хождаху; познаваху же на тихъ дикихъ и широких степахъ себѣ путь въ-день по слонцу и кряжахъ високихъ земнихъ и могилахъ, въ нощи же — по звѣздахъ, вѣтрахъ и рѣчкахъ, — и тако Татаръ висмотривши и нечаянно нападщи, малимъ людомъ великие ихъ купи разбиваху, и отпустивши Христіянъ въ ихъ отчество свободно, самихъ Турковъ и Татаръ въ Москву, а иннихъ въ Полщу къ Королю отвозяху. Ихъ же тамо пріймовано и доволно обдаривши, при милости Монаршой и при всякой всему Войску Запорожскому свободѣ, въ Малую Россію и на Запорожа отпускано.
Зъ тихъ убо Запорожскихъ ватаговъ или Охотнихъ Полковниковъ називаемій Семенъ Палѣй, родомъ зъ Борзни, оженившися на Заднѣпру въ Фастовѣ и держачи войско при себѣ Охотное, не токмо не допущалъ Татаромъ Полщи и Россіи воевати и опустошати, но ходящи и самъ и посилающи на Бучаки и въ Бѣлоградщину, села Татарскіе и Очаковъ не единожди разорялъ. Противу емуже где являхуся Татаре, онъ мужественно и щасливе чрезъ нѣсколконадесять лѣтъ ихъ розбивалъ, з великою коронѣ Полской и всему Христіянству ползою. Утишивши же Заднѣпра и поосажовавши многіе гради людми, осѣлъ былъ, яко Удѣлній Панъ, войска свои Охотніе по Полѣсю, даже до Литовской границѣ, розстановляющи, десятини зъ пасѣкъ, индукти и всякие приходи со всего Заднѣпра, даже до Днѣстра и Случи, на себе отбирающи.
- ↑ Там-же: ржати.
