та де-жъ имь було и вывчытысь: хиба у ныхъ таки степы якъ у насъ?!
Камянои огорожи по поляхъ не выдно, межи пообсажувани деревами и кущамы. Ричечкы и канавкы скризь пооброблювани, каминнямъ пообкладувани, пообсажувани здовжъ тополямы. Дорогы гарни, куды намъ до такыхъ дорогъ, — навить зовсимъ маленька дорижка мижъ ланами, — и тая убыта каминнямъ, обсажена деревамы, мисткы скризь камяни, здовжъ доригъ ровы покопани, тежъ выкладени каминнямъ. Навкругы скризь лискы невелычки и дуже доглядани. Дерево — бильше дубъ, грабына, ясень, чымало акаціи, по поляхъ бильше яблуни; гориха волоського багацько, черешень, часамы персикы (брусквыня) и морели. И росте воно не абы-якъ, якъ йому Богъ давъ, а дуже доглядане и дуже оброблене. На поли кожне дерево такымъ робомъ выправлене, щобъ виты йшлы не до горы, а вшыршъ, парасолею, а яке дерево биля стины, то виты вытягнути по обыдва бокы здовжъ муру и попрывязувани, и дерево выходыть зовсимъ плоске и наче прылиплене до стины: йому и витеръ не ушкодыть, и тепла бильше видъ муру. Дрибна ростына така, сказать, якъ и у насъ. Ось по-узбичъ зализныци выдно деревій, кишку, дрикъ, звиробой и дыкый макъ — якыйсь жовтогарячый, ажъ рудый и дуже маленькый — багато його, чымало и папороти.
Не багато побачышъ йидучы зализныцею, а все-жъ такы, якъ дывытысь, то де-що въ очи вскочыть. Отъ хочъ-бы и скотъ выдно на
