Высоки струнки кыпарысы оступылы си хаткы и простягалы ривно вгору свои темни гилькы. Помижъ хуторамы розбигалысь на вси боки шыроки шляхы, добре выстелени каминнямъ. По ныхъ годовани кони, прыкрашени червонымы та голубымы стричкамы и дзвинкамы, запряжени по одному, або по двое, трое, по чотыры одынъ за другымъ у велыки возы на двохъ колесахъ, везлы здоровенни барыла, высоко намощени на тыхъ возахъ. Назустричъ намъ подыхавъ ласкавый витеръ з-надъ моря, а позаду одходылы въ далечинь лехкымы тоненькымы шнурамы останни выступы Альпійськыхъ гиръ; хмары оповывалы ихъ верхы, и перши промини сонця рожевымы и золотымы барвамы закрасылы и си хмары, и весели ланы зъ билымы хуторамы, и тилькы де-не-де на горахъ простяглысь сутинкы и темнымы смугамы сынилы гаи. Гарно було скризь, и не здывувало насъ, колы одынъ зъ французивъ, що сыдивъ биля насъ коло викна, такъ згорда сказавъ намъ, вказуючы рукою у викно: „Отсе-жъ нашъ ридный Провансъ“. И почавъ росказуваты про сю незнайому для насъ землю.
— Увесь Провансъ невелычкый, не бильшъ одной-двохъ вашыхъ губерній. Зъ пивденного боку його облягло море, а зъ пивночы його обступылы горы Альпыны, якъ ихъ тута ласкаво прозывають. На захидъ до нього пидступають други французьки горы — Севенны, не выщи 4 верстъ. Зъ ныхъ цилый рикъ дме на Провансъ могутный свижый витеръ, такъ званый мистраль“;
