минувши городи, не доходячи пороговъ, старшину, зостаючую при нихъ, и пѣхоту нѣмецкую, в чолнахъ будучую, викололи и покидали в Днѣпръ и послали своихъ посланцовъ до Хмелницкого, по которихъ прислалъ Хмелницкій з ордою, и орда, на свои конѣ оныхъ побравши, привезла на Жовтіе Води, где посполу того войска коронного доставали. Войска зась козацкіе, зостаючіе при тихъ войскахъ короннихъ, видячи, же южъ и тое войско, которое водою ишло, зостаетъ при Хмелницкомъ и ордѣ, — и тіе усѣ з войска коронного пристали до Хмелницкого и до орди, и на тое жъ войско почали быти[1], где през килки дній без перестанку тая война тривала, и войско, осаженное[2] будучи в степахъ, не могучи витривати, рушило таборомъ оттоля ку Княжимъ Байракомъ оборонною рукою, уступаючи назадъ ку городомъ. Але в томъ отходѣ не пощастилося имъ, бо, не допустивши оныхъ до тихъ Княжихъ Байраковъ, почала орда с козаками таборъ ихъ розривати, а в тіе Княжіе Байраки запровадивши войско козацкое пѣхоту, покопали рови, до которихъ пришовши табуръ войска полского, змѣшалися, и тамъ усе тое войско розбито, в неволю побрано татарскую, и каштелянича Стефана Потоцкого, посполу с коммисаромъ, взято, которій в молодихъ лѣтехъ на Запорожю животъ свой скончилъ, бо Хмелницкій оного, не даючи ордѣ, на Запороже до Сѣчи отослалъ, и тамъ от ранъ померъ. А иншіе панята в неволю пошли татарскую. Гетманове зась короніе великій[3] и полній с потугами своими на Чигиринъ ишли втропи за тимъ войскомъ, хотячи онихъ посилковати; але, по розгромленію войска полского у Княжихъ Байраковъ, нѣкоторіе с того погрому поутѣкавши, дали
