лова, объявила однажды, что пускай племянники и племянницы, дѣти ея брата, не разсчитываютъ на ся капиталъ: она отпишетъ его дѣтямъ Вѣры Евдокимовны. Само собою разумѣется, что дѣти Вѣры Евдокимовны помнили эти слова такъ же твердо, какъ и ихъ маменька, и потому ласкались къ тетѣ Машенькѣ очень трогательно. Между тѣмъ тетя Машенька вообще не любила дѣтей, и ей было бы пріятнѣе видѣть у себя госпожу Протазанову безъ многочисленной свиты. Но у госпожи Протазановой, большой охотницы до выѣздовъ, умирали первыя дѣти, и ей удалось выростить всего только осьмерыхъ ангельчиковъ. По этому-то она съ ними, по смерти мужа, неразлучна, и вотъ все благословенное небесами семейство взъѣзжаетъ на широкій дворъ Марьи Африкановны.
Я всегда любилъ остановиться на высокомъ крыльцѣ каменнаго дома въ хуторѣ Утопи-Голова и посмотрѣть на другой, новый хуторокъ, Недовірокъ. Онъ впдѣнъ оттуда, какъ на ладонѣ. Къ нему прямо изъ воротъ ведетъ узенькая тропинка, проторенная пѣшеходами. Конная дорога раздѣляетъ смежныя земли обѣихъ сестеръ. Она идетъ мимо воротъ Машеньки въ поле, и за рощей поворачиваетъ направо къ воротамъ Мальвины. Но узенькая тропинка, по которой любилъ я ходить отъ одной сестры къ другой вмѣстѣ съ прочпми ихъ гостями, идетъ прямо отъ воротъ къ перелазу. За перелазомъ надобно пройти по такъ называемой кладкѣ, то есть по двумъ зыбкимъ доскамъ, утвержденнымъ надъ водою. (Это-узкая рѣчка, наполняющая прудъ передъ усадьбою Марьи Африкановны. Я позабылъ ея названіе.) Послѣ того вы поднимаетесь на едва замѣтную возвышенность, которая однакожъ такъ высока, что съ нея вы увидите обширный кругозоръ луговъ и пахатныхъ полей съ разсѣянными по нимъ рощами и хуторами. На этомъ-то холмѣ построила себѣ Мальвина небольшой домикъ подъ соломенною крышею и спустила къ заливу того же самого пруда зеленый дворъ, наполненный гусями, утками, курами, индѣйскими гордо пыхтящими пѣ тухами и всякими домашними животными. Вотъ она и теперь, завидя кочъ-карету, появилась на крыльцѣ, въ простомъ, вовсе даже не дворянскомъ домашнемъ нарядѣ. Тысяча голубей метнулась, какъ одно бѣлое крыло, съ крыши, воображая, что она вышла къ нимъ съ обычнымъ кормомъ, котораго она и не думаетъ сыпать имъ во время жнивъ. Но Протазанова, не оглядываясь ни на хуторъ Недовірокъ, ни на золотоволосую Мальвину, сіяющую своимъ бѣльемъ на солнцѣ, прямо прошла съ своимъ дѣтками въ спальню Машеньки.
Машенька еще не выходила на свѣжій воздухъ, которымъ она пренебрегала, какъ и ея пріятельни ца. Она только что успѣла окончить утренній чай, въ сырой и мрачной комнатѣ, въ которой она устроила свою спальню, казначейство и для близкихъ особъ гостинную. Но я не могу занять читателя ихъ разговоромъ, не окинувъ хотя бѣглымъ взгля домъ жилища Марьи Африкановны. Для меня оди наковый интересъ имѣютъ — и задушевная бесѣда двухъ пріятельницъ, и воспоминанья, неразлучныя съ каменнымъ домомъ дѣвицъ Деркачовыхъ.
Ихъ отецъ былъ человѣкъ воинственный и, послѣ компаніи 1812 года, занималъ какую-то военно-полицейскую должность въ Царствѣ Польскомъ. Результатомъ его служебной дѣятельности было то, что, выйдя въ отставку, онъ привелъ за собой цѣлый обозъ, нагруженный дорогою мебелью, фарфоромъ, бронзой и картинами. Очевидно, что онъ хозяйничалъ въ конфискованныхъ помѣстьяхъ Польскихъ эмигрантовъ и чрезъ то познакомился съ изящною роскошью Западной Европы. Слѣдствіемъ этого было сооруженіе каменнаго дома, который могъ бы достойнымъ образомъ вмѣщать въ себѣ вывезенныя имъ изъ Польши драгоцѣнности.
Какъ ни ломалъ однакожъ онъ голову надъ планомъ и фасадомъ, у него домъ вышелъ всё таки тяжелою казармою. Внутри было мрачно. Печки, воздвигнутыя въ затѣйливомъ вкусѣ изъ мѣстныхъ матеріаловъ, поражали своею неуклюжею вычур-ностью. Дубовыя двери и рамы въ окнахъ свидѣтельствовали, что въ его имѣніи столярное искусство не достигло высокой степепи совершенства. Впрочемъ, когда покойный Деркачовъ обнаруживалъ свой воинственный духъ, чтó случалось довольно часто, то онѣ дребезжали также хорошо, какъ если бы были вовсе безъ щелей и косины. То же самое слѣдуетъ сказать, въ обратномъ смыслѣ, и о дорогой мебели, которую онъ разставилъ по своимъ
