тильке все такы усихъ-же зразу сватать не будемъ, а треба выбирать одну, яка-вамъ бильше другыхъ уподобалась.
— Бильше всихъ у мене на мысли Одарка… Будлянського дочка…
— Якого Будлянського?
— А Оверьяна…
— А, знаю-знаю… Добра дивчына! Оту якъ-бы намъ высватать, такъ лучшои и не треба! Та и батько у ней диловытый чоловикъ и хазяинъ добрый; той-бы наче и пидпомогу вамъ у хозяйства зробывъ, бо винъ чоловикъ богатый и грошовытый… Тильке отъ що, куме… одному мени яко-сь не сподручно на сватанни, треба мени ище доброго пидбрехача… Не знаете вы, куме, кого-бъ його гукнуть до пары?
— Не прыдумаю, куме, кого-бъ такого поклыкать… Може вы сами найдете?
— Ну, нехай, може я и самъ найду.
Тильке воны отакъ побалакалы, колы у хату увійшовъ цыганъ Кырыло; винъ бувъ добре знакомый Коровьякови и частенько до його йиздывъ.
— А здорови булы, добри люде! И вы, дядьку Голыстратъ, и вы, дядьку Селыхвотъ! Якъ себе маете, якъ пожываете, про-що добре совитъ робыте?
— Здрастуйте, Кырыло Радывоновычъ! Оце спасыби вамъ, що зайихалы! Проходьте-жъ до столу та сидайте, я налью вамъ чарку
